Доклад "Почему я не люблю богатых. Попытка самоанализа"

Общеизвестно, что основатели психотерапии Фрейд и Юнг в основу своих теорий положили исследование собственной психики. Нисколько не претендуя на место в этом славном ряду, попытаюсь и я изложить свои скромные размышления на заданную самим собой тему.

Доклад состоит из трех разделов: общественный миф, мировоззрение моей семьи и мой внутренний мир. Разумеется, они тесно переплетены и связаны между собой, одно вытекает из другого, и разделил их я только для пущей связности и наукообразности изложения. Начнем, как и положено, с первого.

1. Общественный миф или, несколько сужая тему, славянский менталитет.

Уже набили оскому стенания интеллигенции по поводу общинного самосознания славянина и вытекающей из него тяги к коммунистическим идеям. Это верно лишь отчасти в отношении русского народа, да и то не всего, и вряд ли этим можно объяснить всю полноту проблемы. Интересна другая точка зрения, пытающаяся связать наше отношение к труду и, как следствие, к материальному благосостоянию с мировоззрением христианства. В одной из статей Василий Розанов приводит примеры переводов Святого Писания.

Например, дословный перевод с еврейского языка двустишия из «Книги Притчей Соломона» звучит следующим образом:

«Бедным становится, кто обленивит руку,
А рука прилежных – делает богатым».

В русском же переводе с греческого перевода написано следующее:

«Бедность человека унижает,
А руки доблестных обогащает».

Второй пример еще более показателен:

«Разумный сын летом собирает,
Срамный сын спит в жатву».

По-славянски:

«Разумный сын спасается от зноя,
А беззаконный сын подвергается в жатву губительному ветру».

Комментарии излишни – видно, что в славянском варианте смещены акценты с прилежания на доблесть, с трудолюбия на спасение.

А вспомним примеры из великой русской литературы. Кого собирается «грохнуть» Раскольников? Богатую и противную старуху-процентщицу. Менее бросается в глаза, что, собственно, было побудительной причиной этого? Его желание избавить свою сестру от брака с богатым и, опять же, противным чиновником. И таких примеров великое множество. Как богатый, так обязательно противный. А чем, как не бессознательным желанием избавиться от «грязи» денег можно объяснить знаменитые кутежи русских купцов, на две недели запиравшихся с компанией прихлебателей в публичном доме, а затем на коленях ползущих в храм замаливать грехи?
Должен заметить, что и новейшая история постсоветского пространства не дает поводов для уважительного отношения к богатым людям. В общественном сознании, в поле которого я нахожусь, существует распространенное мнение о том, что все крупные состояния нажиты либо путем обмана людей, либо путем разграбления страны, часто - и того, и другого. Не могу сказать, что я не разделяю этого мнения. Примеров приводить принципиально не буду.

2. Миф моей семьи.

Мой отец рассказывал семейное предание, как мой дедушка в молодости откопал припрятанный его богатым родителем горшок с золотыми и серебряными монетами и отнес его в шинок. Там он пил и гулял целую неделю, а затем его оттуда выкинули, как он выразился, «хитрые жиды». И здесь богатство ассоциируется, с одной стороны, с разгулом, а с другой - с обманом. Мой отец рано лишился матери и сполна испил чашу сиротства. Это - скитания по дальним родственникам, голод, холод, мелкое воровство. Например, чтобы выжить во время оккупации, пришлось воровать уголь под носом у вооруженных часовых, о чем с ужасом - как мало ценил собственную жизнь - в минуту откровенности он как-то мне поведал. Как и большинство людей своего поколения, мои родители откладывали денежки «на черный день», которые благополучно «накрылись» в момент перехода от развитого социализма к дикому капитализму. Не могу сказать, что отец проявлял отрицательные эмоции по этому поводу, но лет жизни такое перетекание денежных средств ему, безусловно, не прибавило. Тем более, что в результате появилась хоть и небольшая, но зависимость от сына, что при его сильном характере и моем подспудном удовлетворении, как я теперь понимаю, внесло диссонанс в сложившуюся иерархию отношений.

3. Мой внутренний мир.

Я родился в семье военнослужащего, учился в рядовой советской школе на окраине Харькова, закончил обычный государственный институт. Я не наблюдал большого имущественного расслоения и свои сведения о богатых людях черпал из просмотра телепередач о загнивающем Западе и чтения разрешенных цензурой книг. Обеспеченными людьми считались бармены, мясники и приемщики стеклотары. В моей памяти еще запечатлелись члены обкомов с их закрытыми распределителями да мандариновые короли с Закавказья, но самому сталкиваться с ними не приходилось, а посему каких-либо чувств по отношению к ним я не испытывал. Впервые я встретился с обеспеченным человеком во времена перестройки и, вcпоминая о нем, испытываю уважение к его постоянной нацеленности на работу. Однако помню свое удивление тем, что я стеснялся демонстрировать свое относительное материальное благополучие перед менее состоятельными людьми, когда стал неплохо зарабатывать. Аналогичное удивление испытывал при виде своего отца-пенсионера, выгуливающего вечером собаку в старом ватнике, несмотря на наличие приличной одежды. Как-то это связано между собой… А что если мое раздражение по поводу нуворишей, демонстрирующих напоказ атрибуты богатств, связаны с подавлением внутри моей психики соответствующей стороны личности? Интересный поворот в рассуждениях… Возможно эта субличность хотела бы доминировать или вызывать восхищение других людей? И тогда только в силу внутренних ограничений это мое бессознательное желание не может проявиться явным образом и принести свои положительные плоды в виде успеха и связанных с ним дивидентов.

Подытоживая мои краткие и несколько сумбурные попытки самоанализа, могу сказать следующее: моя неприязнь к виртуальному обобщенному образу нового украинца наверняка связана, в том числе, и с отрицанием отдельных качеств самого себя, а также, возможно, с противоборством с образом отца, которое имеет некоторый привкус не до конца разрешенного Эдипова комплекса. Ведь люди, обладающие богатством, обладают и той властью, которой в бессознательном прочно ассоциирована с властью и могуществом отца. Показателен рассказ одного из моих учителей в психотерапии о том, что в значительной мере материальное благополучие новых русских, обратившихся за психологической помощью, связано с попытками последних доказать прежде всего своему отцу и затем уже самому себе собственную значимость.

Думаю, что разрешение этих напряжений внутри собственной психики в рамках отдельной личности приведет к значительному потеплению взаимоотношений оной с богатыми людьми, что, надеюсь, будет свидетельствовать об общей тенденции увеличения толерантности в нашем обществе.

Спасибо за внимание.